На Спуске напротив ГЭС-2 в эти дни происходит демонтаж одного из самых обсуждаемых арт-объектов последних лет скульптуры Урса Фишера «Большая глина 4». Четыре года назад этот необычный проект вызвал немалый резонанс в культурной среде и среди москвичей: крупномасштабные алюминиевые кусочки глины, размятые рукой художника и увеличенные в размерах, заняли свое место на набережной, став своеобразным символом обновлённого пространства. Но теперь, несмотря на то, что многие высказались в пользу сохранения, «Большая глина 4» уходит в историю, уступая место «новому арт-объекту», который обещают установить в скором времени.

И тут возникает закономерный вопрос: зачем так поспешно и без должного обсуждения убирать то, что уже успело стать частью городской идентичности? И почему новое обещание не подкрепляется никакими конкретными деталями ни визуализациями, ни даже намёками на концепцию?

Во-первых, «Большая глина 4» действительно была объектом неоднозначным, но именно в этом и заключалась её сила. Скульптура не просто представляла собой статичное произведение искусства она вызывала обсуждения, провоцировала зрителя на размышления о материальности, форме и процессе творчества. Простота и в то же время мощь формы позволяла воспринимать её как метафору пластичности современного искусства и перемен, которые происходят в городе.

Во-вторых, несмотря на свою «временную» природу, «Большая глина 4» стала заметным ориентиром на набережной, которую облюбовали и местные жители, и туристы. Это место часто служило фоном для фотографий и встреч, формируя атмосферу района. Демонтаж такого арт-объекта без широкой публичной дискуссии и объяснений выглядит поспешным и неуважительным по отношению к тем, кто ценил и воспринимал его как часть городской культуры.

В-третьих, заявленная установка «нового арт-объекта» остаётся загадкой. Отсутствие информации о концепции, авторе или хотя бы визуальных материалах вызывает вопросы об уровне продуманности проекта. Кажется, что таким образом власть или кураторы культурных инициатив просто следуют очередной «моде» на смену арт-инсталляций, не задумываясь о глубине смысла и отношении публики к уже существующим работам.

Проблема в том, что «Большая глина 4» не была чем-то случайным или второстепенным она стала знаковым элементом пространства, который формировал образ обновлённой набережной. Её демонтаж без альтернативы и объяснений лишь усиливает ощущение, что культурные проекты в городе зачастую носят формальный характер, служат для галочки и не учитывают интересы сообщества.

В итоге, уничтожение «Большой глины 4» можно воспринимать как упущенную возможность сохранить и развить культурный ландшафт Москвы, а не разбрасываться значимыми арт-объектами ради неизвестных и непроверенных инициатив. Надеяться на «лучшее будущее» это одно, но игнорировать мнение жителей и поклонников искусства совсем другое.

Остаётся лишь наблюдать, каким будет новый арт-объект и оправдает ли он надежды, которые так уверенно возлагаются на него организаторами. Пока же «Большая глина 4» уходит и вместе с ней уходит часть уникального культурного слоя, созданного за последние годы.